В сентябре 2017 года откроются два новых музея Ива Сен-Лорана. Один в Париже, на авеню Марсо, где он работал на протяжении тридцати лет своей блистательной карьеры. Второй – в Марракеше, яркие краски которого кутюрье обожал с детства и под жарким небом, которого развеян был его прах.
Сен-Лоран провел детство в Северной Африке и не боялся ярких цветов и их сочетаний. Он первым рискнул соединить в одном костюме фуксию с оранжевым, розовый с желтым и красным, а фиолетовый с бирюзовым, потому что знал: так происходит в природе.
Его парадоксальные сочетания красок, беззастенчивую любовь к поп-арту, бесшабашному гигантоманию вместе с романтизмом и деликатность истинного француза – все это в наши времена тотальной ностальгии по прошлому так приятно переживать заново в новых коллекциях Balenciaga, Nina Ricci, Dolce & Gabbana, Gucci, Moschino.
Сен-Лоран запросто обращался с любыми, самыми, на первый взгляд, простецкими идеями, не боялся их очевидности. Крупные яркие цветы в его исполнении получались на удивление изящными, французскими. Они были беззаботно-хиппарскими в 1970-е или роскошно-барочными в 1980-е, но никогда – слащавыми.
Тоже самое относится в любимому Сен-Лораном черно-белому гороху. У него никогда горох не выглядел милым, скорее наоборот – в нем читался испанский темперамент, положенный ему по происхождению.
Ну и в конце концов, кому, как не ему, современные дизайнеры обязаны своим бесстрашным обращением с прозрачными тканями, которых так много уже не первый сезон. Это он в революционном 1968-м показал платья и блузки из прозрачного шифона, под которым так беззастенчиво была видна грудь – и почему-то это ни на секунду не было вульгарно.
Так же поразительно изысканно смотрелись его высоченные ботфорты, доходящие почти до подола самой короткой мини-юбки. Потому что Ив Сен-Лоран – по сути, первый дизайнер XX века, который раз и навсегда отверг границы буржуазного хорошего вкуса, считая его безнадежно скучным. Это была революция, масштаб которой мы еще не до конца осознали.
